Одна из четырех стихий мирозданья, ее происхождение связывали с солнцем и молнией. Огонь давал тепло и свет. Он также обладал очистительной силой. Богом огня считался Сварог, а сам огонь почтительно называли Сварожичем.
С другой стороны, огонь воспринимался как страшная стихия, уничтожавшая при пожаре все лживое. Почитая огонь, в Древней Руси разводили неугасимые костры, которые горели в святилищах многих богов, в частности, в святилище Перуна.
В доме обычным местом поклонения огню Сварожичу был овин. Вероятно, когда-то Сварог был и сельхозяйственным божеством.
Славяне считали, что огонь — живое существо, которое необходимо вовремя кормить, чтобы он подчинялся человеку. Чтобы огонь мог напиться, в печь на ночь ставили горшок с водой.
С огнем обращались почтительно, называя его Батюшка - огонек. На ночь огонь гасили, обращаясь к нему: «Спи, батюшка-огонек». Считалось грехом плевать в огонь. Обидевшись, огонь мог отомстить человеку: сжечь его дом или иссушить зловредной болезнью. С небесным огнем (молнией) связывались оберегающие ритуалы. Во время грозы в избе следовало перевернуть всю посуду, а посуду с водой нужно было перекрестить. Чтобы уберечься от беса, прилетавшего с молнией, следовало зажечь пасхальную свечку или бросить на печные угли нескольких кусочков ладана.
В славянских заговорах огонь уподобляется любовному пожару. В новгородской берестяной грамоте говорится: «Так разгори сердце свое и тело свое, и душа твоя до меня и до тела моего, и до вида моего».
Чтобы привлечь возлюбленного, следовало положить в печь его след, вырезанный из земли, или принадлежащий ему предмет. В печи они начинали сохнуть, а возлюбленный страдать от любви. Следы подобных верований мы находим в былине «Добрыня и Маринка». В ней описывается, как колдунья брала след богатыря, помещала его в печь и просила огонь: «Сколь жарко дрова разгораются, со теми следы молодецкими, разгоралась бы сердце молодецкое как у молодца Добрынишки Никитича».
У древних славян огонь являлся непременным компонентом погребального культа. Славяне считали, что, сгорая, умерший переходит в иной мир, где продолжает свою прежнюю жизнь. Поэтому в костер помещали утварь, скот, украшения, рабов и жен.
Представление о том, что огонь разделяет мир живых и мир мертвых, отразилось и в христианских верованиях. В апокрифических легендах рассказывается, что во время Страшного суда по земле протечет огненная река. Она сожжет все живое, и Господь Бог спросит: «Чиста ли ты, земля?» В первый раз земля ответит: «Чиста, как муж и жена». И снова разгорится огонь. И еще спросит Бог: «Чиста ли ты, земля». «Чиста, как вдова», — скажет земля. И вновь вспыхнет огнь. В третий раз спросит Бог: «Чиста, как красная девица», — ответит земля. Тогда и настанет Божий суд.
Очистительными свойствами обладал только «живой огонь», огонь, полученный от молнии или добытый ударом кремня (трением деревянных палочек).
Еще в XIX в. для защиты от эпидемий совершали ритуал очищения скота: добывали живой огонь, от него разжигали два костра. Между ними прогоняли стадо, затем через небольшой костер переходили все здоровые члены семьи, а за ними переносили больных. Во время эпидемий костры зажигали и на разных концах деревни. Полагали, что подобный обряд очищения огнем оградит дома от болезней. Сохранился также обряд перепрыгивания через костры в ночь на Ивана Купалу.
Верования в очистительную силу огня проявились в широко распространенном обычае сжигания на костре ведьм и одержимых злыми духами.
Огонь как олицетворение подземной стихии персонифицируется в образе змея или дракона, живущих в пещерах. Вступающий с ним в поединок герой должен опасаться его огненного дыхания.
Известны многочисленные рассказы об Огненном змее, который соблазняет женщин или похищает царевен. Но иногда он может приносить сокровища своему хозяину.